As on
|
| |
Выпуск: 1978
Зарегистрирован: 24.09.06
Откуда: родная, Москва
Рейтинг:
11
|
|
Отправлено: 14.11.14 12:56. Заголовок: Подпою земляку и осн..
Подпою земляку и основателю ветки - расскажу давнюю историю, про водку и отдельные перспективы ее употребления: Ихтиандр Охотников… История довольно занятная, позволяющая в преамбуле (или что там предшествует кульминации, развязке?) без всякой жалости и опаски наплести такого… что ахнешь просто и вспотеешь, невзирая на любую моральную подготовку. Но, к великому моему сожалению, ничего конкретного именно об этой части истории в голове не осталось. А не врать - я еще мамке обещал. В детском саду. Для меня это почти закон всей жизни. Не буду, разумеется, стыдливо упоминать о такой возможности, как умолчание… К примеру, попросила она меня, после одного случая, никогда не играть в карты, так я ей пообещал и не играю. В руки даже их не беру с тех пор. Почти. А вот почему в этом случае не осталось ничего, сказать сложно, хотя попытаться можно… Во-первых, для нас тогда было малосущественно, где, с кем, когда и сколько пил в пищу спиртные напитки курсант 115 кл.отделения А.Охотников (хотя надо признать, что для наших командиров это были любимые вопросы и именно это они пристально изучали и стремились узнать – курсант, да и вообще наш человек, один не пьет…). Во-вторых, это вроде бы так и осталось тайной… Нам куда важнее было другое – почему он вдруг оказался совсем один в столь опасном положении? Вроде бы это списывалось на какое-то не совсем удачное любовное приключение, сорвавшуюся вязку, неожиданно приведшую к необратимым последствиям… Итак, как говорят в зарубежных храмах правосудия – правда, только правда и ничего, кроме правды. Как-то весной, в выходной день, около часа ночи возвращался курсант 3 курса Охотников в родную казарму. Поздновато, конечно, но ведь нашёл же! дошёл! Возвращался он, как говорится, ушатанный до предела. Причем без всяких дураков. Просто из последних сил. А это, прямо скажем, очень даже не знакомые нам из непомерно толстой отечественной литературы понты: …ах, я изнурён… оставьте меня… у меня нет сил… - после чего уехивает тут же «на воды», где борется со сплином, хандрой и сходными напастями тем, что баб там загибает как племенной и водку жрет… Сам КС Станиславский, увидев его, со слезами на глазах, кричал бы на всю округу: «…Верю! Верю!! Вы – гений, Охотников!» Тут было все «по чесноку» - добирался Андрюха из самых наираспоследних сил, на автопилоте с садящимися батарейками. Передний мост пока включать нужды не было, но бак был уже сухой… Курс автопилот проложил кратчайший: остановка – КПП – казарма – койка. КПП тогда располагалось в красивом месте – на прямой дороге от штаба, сейчас на этом месте общежитие находится. И как раз там в это время собрались все встречающие его, Да какие! Элита! Сливки! Сам зам.начальника Антипов, дежурный по училищу, патрули, кэпэпэшники, зеваки… Если кому слово «зеваки» покажется странным, поясню – идет домой какой-нибудь ответственный, уже встретивший увольняемых, доложивший кому надо, уложивший их в кроватки и тут на КПП встречает Антипова, который в выходной день и ночью находится на работе. Он начинает понимать, что при всем своем полном праве идти домой, лучше его реализовать в другой раз. И начальнику будет приятней, что у него такие ревностные подчинённые и им, что хватило ума не вести себя столь вызывающе на его глазах… Охотникову же было уже не до реверансов и расшаркиваний, да и время позднее… Поэтому продефилировал мимо них Андрюха на деревянных ногах с невидящим взором. Вряд ли именно такое равнодушие бывалого третьекурсника, такое пренебрежительное невнимание к столь важному чину помогло возбудить Антипова. Можно смело предположить, что он подал бы команду: Взять!! – даже если Андрей откозырял лично ему, ну и еще кому там постарше… или вовсе – обнял и поцеловал. Посланные «брать» злодея патрульные были незамедлительно посланы Охотниковым взад. Но не очень обиделись и стали настаивать, что ему нужно избрать более безопасную и продуктивную линию поведения. А Андрей, в котором уже начинала исподволь появляться и возрастать радость по поводу счастливого возвращения, справедливо расценил, что к нему пристают, хотят ему зла и попытался доступными средствами объяснить, что у них ничего не выйдет. Смешно говорить, что он кого-то в рыло треснул, это будет откровенным преувеличением, так… шоркнул вскользь… Не способен был ибо. Хотя надо бы! и со всей силы причём! Прямо в бубен! Чтобы не мешали до дому дойти… Русские не должны так поступать. Но вот дальше пошло заметно бойчее – подсознание подсказало, что после таких опасных дел, после оказания сопротивления, надо непременно покинуть это место и как можно шустрее. Однако мстительные патрульные, даже не погружаясь в наследие упомянутого реформатора сцены, предупредили – это не бег, так не убегают, особенно на свету и на глазах вышестоящих. Ровно эту же мысль следом громко высказал и сам заместитель начальника училища, обнадежив патрульных – у них есть хороший шанс попасть на соседние нары, чтобы он им не завидовал. Обменявшись пинками, группа с преследуемым и преследователями стала уже куда более ощутимо перемещаться в пространстве. Хотя сцена и добавила в динамике, но практически ничего не добавилось в пользу того спорного утверждения, что напившегося досыта курсанта невозможно во втором часу ночи ни догнать, ни поймать. Антипов, конечно же, далеко не Станиславский, но и он имел все основания вслед за великим режиссером возопить: Не верю!! Одним словом, пришлось ему самому мобилизовать оставшееся войско и возглавить погоню. Сразу же, со всей очевидностью проявился его полководческий гений. Рокоссовский и Конев со своими стремительными ударами и танковыми крыльями на его фоне – сопливые пацаны с рогатками. Мобильный правый фланг стремительным маневром отсек нарушителя конвенции от родной казармы, где у него были великолепные шансы опровергнуть учение отечественного химика Менделеева и раствориться там мгновенно и без остатка. Первая локальная победа вдохновила преследователей, они неожиданными фланговыми ударами и согласованными маневрами основных сил погнали его, как в свое время Кутузов Наполеона – по старой смоленской дороге, сожженной и разграбленной еще при наступлении. Боевое противостояние переместилось на территорию полосы препятствий, которая тогда располагалась в том углу территории, что граничил с дорогой мимо ШМАСа и проездом к гарнизонной «губе», уже в ту пору находившейся под ферулой старшего Сницера. Злые языки, как мне помнится, утверждали, что будто бы эта закрытая сфера жизни гарнизона стала уделом наследственного семейного бизнеса Шницелей, а сам основатель династии в самые скорые сроки перешёл с пешего передвижения на мотоциклетный, посредством «Урала» с непременной коляской, а очень вскоре пересел в заветный жигуль… Оказавшись зажатым в углу и совершенно верно оценив свою решительную неспособность преодолеть высоченный забор, для пущей убедительности со стороны гауптической вахты усиленный ещё и колючей проволокой, Андрюха едва не приуныл. Кроме того, перелезть забор означало оказаться еще дальше от заветной цели, от родной казармы. Тупиковая ситуация всегда традиционно подстегивала творческие силы русского человека, вот и охотниковский мозг судорожно искал варианты спасения. Экстремальность ситуации только катализировала процессы. И русский человек, оказавшись в ситуации, которая другим покажется тупиковой, безнадежной, столь же традиционно нашел оригинальное, даже изящное решение, как облапошить погоню! Ему пронзительно вспомнилось – на полосе препятствий есть не только окоп, где можно типа спрятаться, но и подземный ход! И если им ловко воспользоваться, то можно запросто выскочить за спиной у этих лопухов. Но сколь ни великолепен был замысел, столь непрост оказался и промысел. Столь велико было и разочарование, постигшее при его воплощении в нашу привычно грустную действительность. Едва спрыгнув в окоп, Охотников с огорчением узнал, что воды в нём практически по грудь. Причем воды очень холодной, какая обычно и бывает в неотапливаемых окопах Красноярска в апреле… И узнать это стало возможным лишь пробив, спрыгивая, лёд. Но наши люди коней на переправе не меняют (даже если кони есть), а взявшись за гуж, держат его мертвой хваткой. Да и вариантов-то у него, следует признать, было немного. Один. Дальше оказалось ничуть не легче – спасительный подземный ход был полностью заполнен ровно той же водой! Налито её было, как определили бы последователи одного питерского общественно-эстетического движения, «заподлицо». Нам, конечно, сейчас очень сложно оценить эту непростую ситуацию, если так можно выразиться, разве что если самим попробовать с жуткой похмелюги пробить в прыжке ногами замаскированный снегом лед и попытаться преодолеть 8 метров по тесному кривому ходу сообщения, полностью залитому водой, в полной темноте и зимней форме одежды… Можно, для удобства желающим испытать сходные ощущения, разрешить все это проделать и в летней форме, и даже днем, и «на трезвяк», и даже в середине неотопительного сезона, но и при этом можно смело гарантировать – на чистоте опыта, глубине ощущений и правильности выводов это существенное отступление никак не скажется. Кое-как, нечеловеческим напряжением и предельной концентрацией оставшихся сил, уже практически задыхаясь, пробив башкой толстенный слой льда в колодце, Андрюха обессилено повис на бруствере и выдохнул церберам: Всё. Вяжите, суки… …Дальнейшее мало уступало по художественности произошедшему. Около 3 часов ночи весь курс был поднят по тревоге. Как раз к этому времени была сдана форма в каптерку, в первом чтении обсуждены боевые и прикладные качества курсантских подруг и прочие небезынтересные детали и живые подробности увольнения, казалось, уже всё, утихли наконец, заснули… И на тебе… Тревога! Подъем! Причем одеваться не было велено, чего сроду никогда не бывало. Это сразу вычеркнуло из сознания мысль о вооруженных происках мирового империализма, экспансиозизма и сионизма в районе государственных границ. Но тогда зачем?? объявление сделать? а до утра нельзя было подождать? а что случилось то?.. Большую часть вопросов снял привычно грозный, медальный облик полковника Антипова. Случилось. Причём явно чрезвычайное. Старожилы училища не смогут вспомнить случаев, когда он вдруг в казарму заходил днём. А уж ночью, да ещё на старший курс… Но что тогда все-таки? Что?? Тут вывели на свет Охотникова. Видос у него был незабываемым. Требующий куда более умелых кистей и изобразительных способностей. Бесстрастное лицо, цветом напоминающее высокочастотную часть спектра, на котором ничего не читалось, кроме смертельной усталости, но без синяков и кровоподтеков (!!), опущенная на грудь, обессиленная голова, льющаяся и капающая с него вода (!???), оторванные полы шинели, художественными лохмотьями свисающие до пола… Икэбана незабываемая. Версий спросонья тут же возникло великое множество – от форсирования им Енисея, до пыток в тайных антиповских застенках. Потом уже, все дружно соглашались – ради такого зрелища стоило всех поднять. Действительность была ярче любых рассказов любых рассказчиков. Но митинга в поддержку политики властей не получилось. И главный герой устал до предела, и мы обрадовались не меньше, что Охотник не избил первого секретаря крайкома Федирку, не изнасиловал попутно его жену и вообще, никого не зарезал и не убил, не угнал, не поджег, а всего лишь убегал от погони. Ну, а это вовсе никак не осуждаемый нижними чинами грех, а скорее доблесть, причем даже для наших командиров – на знамени подразделения и его репутации не должно быть ни одного пятна! Да и Антипов, памятуя о продуктивности метания бисера перед свиньями и далёкости верхов от чаяний народа, был привычно молчаливо строг, многозначителен и грозен. Тем временем среди народа со скоростью звука распространялось кулуарное мнение, что бедного Саньку сдали «какие-то козлы» с соседней 10-й роты, что как раз были в наряде по училищу. Все дружно пообещали им непременно попомнить и стали разбредаться, укладываться. Но тут как раз в дежурном полумраке возник патруль по училищу, возвращавшийся с уже до неприличия затянувшегося дежурства. Не упомню, сколько их было, двое или трое, но ровно на шаг отставший Зайнулин неожиданно молча, с глухим стуком упал в проход, где как раз почивала охотниковская 115 группа. Быстро выяснилось, что это не обморок и даже не авитаминоз – нокаут полный и глубокий. Зайнулина унесли к себе на шинелке, а у нас опять включили свет и принялись выяснять – КТО? Понятное дело, меня взяли за жопу первым и изучали куда более пристально, чем Левенгук своих тараканов и блох на иголке. Но ничего не нашли. Ни ссадин на кистях, ни подозрительных припухлостей, ничего, что могло бы говорить о причастности. Ни у меня, ни у других, зачисленных в подозреваемые. Мой «комод» Колька Климов подтвердил, что мои руки всегда такими были… Да я и в самом деле был непричастен. А Зайнулин, кстати, вообще вроде бы пострадал безвинно – «поимкой» Охотника будто бы занимались парни с другого курса. Зайнулин же, помимо откровенно лилипутского ростика и участия в этой памятной истории, остался в массовом и моём сознании благодаря ещё одной, запомнившейся надолго и поставившей на уши большую часть училища. Как-то он со своим корешем-аккордеонистом Колей Ященко привычно музицировали вечерком «в спальном помещении подразделения». Зайнулин довольно сносно и жалостливо пиликал на скрипочке, а Коля в тон импровизировал. Или наоборот. Сложно сказать. Тут кто-то, натягавшись до отвала штанги, помывшись и придя в благодушное настроение, потребовал сменить репертуар: Девочку Надю! Музыканты, не сморгнув, принялись исполнять заявку. Но такой волюнтаризм задел музыкальные пристрастия кого-то другого: Семь сорок! Музыканты, также оборвав себя на полуфразе, немедля перешли на игривую мелодию, популярную в южнорусских территориях. Такое терпеть было нельзя. «Девочку Надю»! Но лабухи с потаёнными улыбками, живо напомнившими скрипача Я.Френкеля в «Неуловимых мстителях», как ни в чём ни бывало, продолжали прежнюю композицию. В мозгу штангиста мгновенно пронёсся весь сопутствующий видеоряд: …белые офицеры, дамы в кринолинах, кабаки, карты, музыканты, канкан, номера, цыгане, деньги… Да, точно – деньги! Он взял шапку, демонстративно положил её на виду, бросил пятачок и повторил заказ. Так это ж вовсе другое дело, барин! С превеликим удовольствием, вашбродь! Инструменты послушно взвыли, наполняя сердца слушателей негой, напоминая забытые нетленные строки: …Курсантом будучи, когда высоко Звучал орган в старинной казарме нашей, Я слушал и заслушивался - слезы Невольные и сладкие текли… Терпеть такое было уже решительно нельзя, сами понимаете… Оппонент тоже бросил в шапку пятачок. Музыканты мгновенно прислушались к звону злата. Ответ не заставил себя ждать… Довольно быстро 10 рота по непонятному, но вполне зримому признаку поделилась на две активно противоборствующих стороны и столь же быстро в её карманах исчезли разменные деньги. Побежали гонцы в соседние роты и группы – Надо перебить! И перебивали. И собрались там все практически. И скоро деньги закончились в карманах уже всего второго этажа казармы и целиком перекочевали в шапку. Гонцы понеслись на другие курсы и в другие батальоны. Ситуация напоминала эпизод игры старика Вейводы в "марьяж" в трактире позади "Столетнего кафе", когда в банке уже было больше чем на полмиллиарда долговых расписок, полторы тысячи крон наличными и неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы кто-то не вызвал полицию и не заорал: Спасайся, кто может!..
|