|
ZAV
|
| |
Выпуск: 1976
Зарегистрирован: 22.12.08
Откуда: Россия, Волжский Волгоградской об
Рейтинг:
6
|
|
Отправлено: 13.02.12 08:26. Заголовок: Вот нашел в Волгогр..
Вот нашел в Волгоградской правде
Гаврош из Сталинграда ("Волгоградская правда", Волгоград)
Теги: СМИ России, Вторая мировая война, Василий Чуйков, воспоминания, Сталинградская битва, Великая Отечественная война,
2.02.2012, 13:29
Фото: РИА Новости
– И как же ты тогда живой остался? – спросил Сиволобова после войны маршал Чуйков. В ответ Геннадий лишь пожал плечами...
Первая встреча его со знаменитым командармом состоялась в самую горячую для Сталинграда пору, осенью сорок второго. Память о ней на всю оставшуюся стала для Геннадия частицей тех его воспоминаний, в свете которых меркнут самые яркие страницы знаменитого романа Виктора Гюго.
Встреча с командармом
Жили Сиволобовы неподалеку от Мамаева кургана, на улице Батальонной. Бабушка Генки, Наталья Максимовна, была большой мастерицей по части всяческих солений. Сколько смогла, запасла она их и к осени сорок второго, целый погреб заставила ими. Это, возможно, и спасло Геннадия в пору боев за город. Не то, хоть пощадили пули и осколки, глядишь, не пережил бы голода. А так – Генка носил соленые капусту, помидоры, моченые яблоки бойцам и офицерам, они за это с ним делились хлебом.
Так было и на этот раз. Бабушка наложила Генке полную чашку солений, он с ними направился в штабной блиндаж, где у него уже были знакомые, включая подполковника со «шпалами» в петлицах. Но почему-то незнакомый часовой остановил его:
– Стой, ты куда? Туда нельзя!
И в это время мина рядом взорвалась. Часовой упал. Генка, воспользовавшись этим, юркнул в знакомый блиндаж. Знакомый подполковник держал в руках фанерку с приколотой к ней картой. Рядом стоял коренастый, крепкий военный с широкими черными бровями, одетый, как простой солдат. Подполковник что-то объяснял ему.
– Стык с соседом следует усилить, – услышал слова его Генка. – Противник нащупывает слабые места в наших позициях, видимо, готовится к атаке. Очень нужен «язык», пошлю разведчиков. Возможности противника нам тоже следует уточнить.Тут незнакомец заметил Геннадия:
– А этот мальчик откуда? Как ты сюда попал?
Генка подробно объяснил.
– Да там же часовые стоят! – изумился его собеседник.
Как оказалось, человек тридцать охраняли блиндаж в тот момент, когда в него пришел Геннадий.
– Товарищ командующий, – объяснил подполковник. (В Красной Армии по званиям не обращались). – Это наш друг, живет неподалеку. Он нам приносит овощи. Берите, угощайтесь.
– Нет-нет! – ответил человек, которого назвали командующим. Расспросил Генку о нем, о родителях. Тот рассказал. Поговорили недолго, но серьезно.
– Все ясно. Ну, теперь иди.
– Да я ему хотел дать хлеба… – вмешался было подполковник.
– Ну, это вы потом с ним рассчитаетесь.
Вышел Геннадий и увидел – часовой лежит по-прежнему. Должно быть, убило осколком его. На следующий день он вновь пришел в блиндаж за обещанным хлебом.
– Ну, брат, ты нас подвел, – пожурил его подполковник. – Ты хоть знаешь, кто это был? Это же наш самый главный командир пришел, а тут ты в блиндаж и влетел! Он крепко нас ругал за это. Генка знал от солдат, что обороняющей эту часть города армией командует некий генерал по фамилии Чуйков. «Выходит, это он и был, – подумал Генка. – Но почему он был одет во все солдатское?!»
Вода для Василия Зайцева
В кухне у Сиволобовых стояла на постое группа снайперов, семь человек. Был среди них невысокий один, коренастый, не шибко видный, прямоносый, полноватый мужичок. Носил гимнастерку, фуфайку. Звали его Василием, так называл его и Генка. Лишь много позже он узнал, что это и был знаменитый снайпер Зайцев, уничтоживший за время Сталинградской битвы свыше двухсот сорока гитлеровцев, включая и одиннадцать матерых снайперов.
– Рано утром, – вспоминает Геннадий Антонович, – они обычно уходили «на охоту», как это они называли. А одного оставляли дежурить, готовить еду и воды принести. Но воду им обычно я носил, они за это мне давали хлеба. Пройти же к Волге было очень трудно, под сплошным огнем. А днем – особенно.
Вода была в то время в Сталинграде золота дороже, поскольку очень многим приходилось жизнью за нее платить. Генка ходил за водой с ведром, полным солдатских фляжек. Сначала попросту с ведром ходил, но однажды при разрыве мины его пробило осколком, вода вытекла. Бывало, наши же на берегу его задерживали: «Куда воду? Немцам несешь?!».
– Если один из снайперов не возвращался к вечеру, – рассказывает Сиволобов, – то хлеб, положенный ему, должен был еще двое суток лежать – вдруг человек еще придет?
Как-то один из семи снайперов, Мишей его звали, оставшись в кухне на дежурство, целый день проспал – разморило, должно быть, с устатку. Другие снайперы, придя «с охоты», его за это расстреляли.
Придя домой, Генка увидел на его лице большую муху, которой почему-то он не прогонял. И лишь потом Геннадий разглядел, что по нему прошлись очередью из автомата. А вскоре группа снайперов вместе с Василием Зайцевым ушла из кухни Сиволобовых – место, должно быть, получше нашли...
Случай в ресторане
На десять других жизней могло бы, видимо, хватить того, что повидал в ту пору Сиволобов в Сталинграде. Видел, например, как наш солдат подстрелил по ошибке нашего же, сбитого над центром Сталинграда летчика, спускавшегося на парашюте, – его потом за это расстреляли самого. Видел красноармейцев, сдавшихся в плен фашистам и сражавшихся в Сталинграде за них. Видел не раз, как заградотряд НКВД, стоявший приблизительно по нынешнему проспекту Ленина, расстреливал бойцов, самовольно ушедших с позиции. Бывало, что расстреливали даже раненых.
Любил он об этом знакомым рассказывать, когда, отработав тридцать лет подручным сталевара на «Красном Октябре», выйдя на пенсию, устроился швейцаром в ресторане «Волгоград».
– Подходит как-то товарищ ко мне, – воспоминает Геннадий Антонович. – «Закрывай ресторан, – говорит, – спецобслуживание будет».
– А что такое?
–Да какой-то генерал приехал. Чуйков, что ли.
Геннадий сразу же узнал того мужчину с «золотой звездой» героя на груди, хотя одет он был во все гражданское. Попросил охрану пропустить его к Чуйкову.
– Здравствуйте, что вы хотели?
– Я ничего особо не хотел, товарищ маршал...
– Да я не маршал, я Василий Иванович! – ответил Чуйков.
Рассказал ему Сиволобов о первой их встрече в военную пору. Вспомнил о ней Чуйков:
– Ух ты, как возмужал! И где же ты теперь живешь?
Хотел квартиру дать ему на радостях от встречи, но у Геннадия Антоновича уже было к тому времени жилье.
– Вот такой у нас с Чуйковым разговор был, – подытоживает Сиволобов. – Одновременно и длинный, и короткий…
Там же, в ресторане «Волгоград», встретился Сиволобов со временем и со снайпером Зайцевым. Разговорились.
– Читал я в книге, – вспомнил Сиволобов, – как вы на Мамаевом кургане пристрелили лучшего снайпера Германии…
– Затерзал он наших, – отозвался Зайцев. – Бил каждый день откуда-то с Мамаева кургана. Там танк стоял подбитый, и листовой кусок металла рядом. Оттуда-то он и стрелял. Вызвали меня, говорят – «Проследи». Я его выследил и пристрелил. Хотя и сам не знал тогда, кто это был такой.
Этими и множеством других воспоминаний и живет в наши дни Сиволобов. Несмотря на преклонные годы, старается при каждом подходящем случае сходить туда, где во дворе его бывшего дома по улице Батальонной остались навсегда его бабушка, мать и сестра, погибшие во время Сталинградской битвы. Нет никакой могилки в этом месте, как нет их по сей день у очень многих, кто тогда в Сталинграде погиб. А сколько их, таких же погребений, так и остались в Волгограде безвестными? Почитай, весь город на костях стоит...
|